Родился в 1992 году в г. Москве.
В 2010 г. Окончил с золотой медалью ГОУ СОШ №616 и с отличием Детскую художественную школу №9 в г. Зеленоград. В том же году поступил в Московскую Государственную Художественно-Промышленную Академию им. С.Г. Строганова.
Лауреат XII Международного фестиваля «Москва — город мира» (диплом I степени в номинации «графика»), проходившей с 23 апреля по 12 мая 2013 г. в Государственном выставочном зале АРТ- Измайлово.
С 18 декабря 2014 г. по 11 февраля 2015 года участвовал и отмечен дипломом за иллюстрацию к повести «Котлован» в Московском студенческом конкурсе искусств и мультимедиа, посвященном 115-летию со дня рождения Андрея Платонова, организованном библиотекой имени А.П.Чехова.
В мае 2015 года отмечен благодарностью «за сохранение, развитие и пропаганду традиций национальных культур и участие в выставке «Кирилл и Мефодий. Православные традиции», проходившей в ГБУ «Московский дом национальностей» (выставлял серию иллюстраций к русским былинам в технике цветного офорта).
10 сентября 2016 года награжден дипломом лауреата всероссийского конкурса «Образ книги» в номинации «новые имена в книжной иллюстрации» за иллюстрации к роману Э.М. Ремарка «На Западном фронте без перемен», за иллюстрации и макет книги романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание».
8 сентября 2018 года награжден дипломом лауреата ежегодного международного конкурса «Образ книги» в номинации «лучшие иллюстрации к произведениям художественной литературы» за иллюстрации к повести Василя Быкова «Сотников».
В 2018 году в издательстве «Речь» вышла книга с моими иллюстрациями к повестям В. Быкова «Сотников» и «Круглянский мост».
Выпускник кафедры «Искусство графики» МГХПА им. С.Г.Строганова (диплом с отличием)
по мастерской книжной иллюстрации.
В 2019 году окончил аспирантуру МГХПА им. С.Г.Строганова по специальности «Искусствоведение».
Неоднократно участвовал в работе жюри конкурса живописи и рисунка «Русский путь» в рамках Международных Достоевских чтений в ГБОУ школе им. Ф.М.Достоевского (2019, 2018, 2017, 2016г.)
Они долго пробирались по широкой пойменной лощине, пока вылезли из зарослей мерзлого тростника, отчаянно шелестевшего вокруг, перешли засыпанную снегом речушку и снова пошли лугом, разгребая ногами рыхлый, глубокий снег. Сотников совершенно изнемог, тяжело дышал и едва дождался, когда кончится эта болотистая низина и начнется поле. Наконец кустарник остался позади, перед ними полого поднимался склон, снега здесь стало меньше. Но идти вверх оказалось не легче. Сотникова все больше одолевала усталость, появилось какое-то странное безразличие ко всему на свете. В ушах тягуче, со звоном гудело – от ветра или, может, от усталости, и он огромным усилием воли принуждал себя двигаться, чтобы не упасть.
На середине длинного склона стало и вовсе плохо: подкашивались ноги. Хорошо еще, что снегу тут было мало, а местами его и вовсе посдувало ветром, и тогда под бурками проступали пыльные глинистые плешины. Рыбак вырвался далеко вперед – наверно, старался достичь вершины холма, чтобы оглядеться, – кажется, уже скоро должна была появиться деревня.
Наверное, много времени он пролежал в этом снегу. Тело начало мерзнуть, нога болела все больше; от стужи и потери крови стал донимать озноб. Было очень мучительно ждать. А те, постреляв, смолкли, будто пропали в ночи – нигде на пригорке не появилось ни одной тени. Но он чувствовал, что вряд ли они оставят его тут – постараются взять живым или мертвым. И он подумал: а может, они подползают? Или он стал плохо видеть? От слабости в глазах начали мельтешить темные пятна, слегка поташнивало. Он испугался, что может потерять сознание, и тогда случится то самое худшее, чего он больше всего боялся на этой войне. Значит, последнее, для чего он должен сберечь остатки своих малых сил, – не сдаться живым.
Разворотная иллюстрация к повести Василя Быкова "Сотников"
Минуту Рыбак стоял возле изгороди все с тем же неумолкавшим ругательством в душе, не сразу сообразив, что здесь случилось. Перед его глазами возникла картина недавнего человеческого жилья с немудреным крестьянским уютом: хатой, сенями, большой закопченной печью, возле которой хлопотала бабка Меланья – пекла драники. Плотно закусив с дороги, они сидели тогда без сапог на лежанке и смешили хохотунью Любку, угощавшую их лесными орехами. Теперь перед ним было пожарище.
– Сволочи!
Преодолев минутное оцепенение, Рыбак перешагнул жердь и подошел к печи, укрытой шапкой свежего снега. Совершенно нелепым выглядел на ней этот снег, плотным пластом лежавший на загнетке и даже запечатавший устье печи. Трубы наверху уже не было, наверно, обвалилась во время пожара и сейчас вместе с головешками неровной кучей бугрилась под снегом.